— Так что это может быть шансом для нас, — перебила ее блондинка. — Да и потом, это, можно сказать, первый по-настоящему длинный наш отпуск.

— На самом же деле все идет через одно место, — кисло продолжила брюнетка. — Мы здесь уже три дня и три ночи. А этот паршивый сукин сын и внимания на нас не обратил!

— Святой Квентин! — с наигранным чувством воскликнула блондинка и притворно вздрогнула. — Ну и в историю мы вляпались! За целый день слова нельзя сказать, пока он сам к тебе не обратится.

— Все равно что в горничные нанялись, — с обидой в голосе громко подтвердила брюнетка. — Смешать коктейль, приготовить поесть и немедленно закрыть рот, как только его величеству придет охота о чем-то подумать!

— Ну когда-то же и ему надо передохнуть, — возразила блондинка, но как-то, мне показалось, безнадежно!

— Ага, а чем, по-твоему, он занимался с той дамочкой, которую привел сюда вчера вечером? — На свежем личике брюнетки появилась недоверчивая гримаска. — Они пришли часов в десять и просидели до утра. Уютно устроились в гостиной, заперлись там. Ну и чем, по-вашему, они там занимались?

— Ты имеешь в виду ту, которая говорит, словно у нее каша во рту? — Вспомнив что-то забавное, блондинка ехидно захихикала. — О Боже! Она явилась сюда, будто прямиком из «Миссис Минивер»! Ну, помните, сто лет назад был такой фильм?! Она так смешно прижималась, ей-богу! Бьюсь об заклад, эта дамочка ни о чем таком и понятия не имеет!

— Да и откуда ей знать, в ее-то возрасте! — поддержала ее подружка.

— С полным ртом? — удивленно переспросил я. — Вы имеете в виду, что она говорила с английским акцентом?

— Во-во. — В глазах белокурой красотки появился блеск. — Вы меня сразу поняли. «Спа-асибо-у большое! Так мило-оу с вашей стороны!» Примерно так она и произносила слова.

— Очень похоже на одну мою знакомую, — покривил я душой. — А вы, случайно, не припомните, как ее звали?

— Дафна Вудроу. — Глаза девушки снова блеснули. — Ну и как насчет того, чтобы пригласить старых подружек позавтракать, а, приятель? — игриво спросила она. — Так вы знаете ту женщину?

Я покачал головой.

— Нет, я имел в виду другую даму.

Почти все это время брюнетка молчала и время от времени опасливо куда-то поглядывала через плечо. И вдруг, медленно обернувшись, она зло посмотрела на свою светловолосую подружку.

— Так, а теперь скажи до свиданья доброму дяденьке, Дикси, — прошипела она сквозь стиснутые зубы. — На террасе стоит сам Старик. Да еще с биноклем, а мы тут перед ним как на ладони!

— До свиданья, дяденька! — поспешно пробормотала блондинка. — Если когда-нибудь будет охота отдохнуть и расслабиться, только позвоните, и мы тут как тут!

— Трикси и Дикси, — пробурчала брюнетка.

— Мы с ней иногда такое вытворяем! — Блондинка глубоко вздохнула, так что ее пышная грудь чуть не выскочила из купальника прямо мне в руки.

— Сможем попробовать втроем, — с многозначительным смешком добавила брюнетка.

Прикусив пухлую нижнюю губку, блондинка бросила на меня игривый взгляд.

— Так даже еще забавней!

Я резко обернулся. В глазах блеснули стекла бинокля, чуть не ослепив меня.

— Эй! — воскликнула брюнетка, словно сделав величайшее открытие. — Что скажете об этом? Здорово, правда?!

А может, наш Старик просто ловит кайф, разглядывая нас исподтишка?

Отойдя на порядочное расстояние от бассейна, я украдкой обернулся: две крошечные фигурки по-прежнему нежились у воды. Но, как я ни вглядывался, на террасе нигде не блестели линзы бинокля. Может быть, подумал я, Старик уже словил свой кайф. Когда увидел, что я наконец убрался восвояси?!

Глава 2

Указанный Манатти бар «Инн-Плейс» оказался маленьким, уютным заведением, так сказать, для избранных. Он, как и говорил продюсер, располагался на бульваре Уилшир. На лице швейцара, распахнувшего передо мной дверь, отразилось глубочайшее уныние при виде смятой бумажки в десять долларов, которую я протянул ему. Он страдальчески поднял брови: к сожалению, он не может припомнить никого по имени Грегори О'Нил.

Та же самая история повторилась и в «Дэйдрим мотор корт». Управляющий казался славным парнем, который и рад был помочь, да не может. Конечно же он прекрасно помнил мисс Анджело и мисс Вудроу. Хорошенькие девушки, просто картинка! Иностранки, так ему показалось на первый взгляд. Какой-то странный у них был акцент: одна говорила, будто родом откуда-то из Центральной Европы, а другая, похоже, была англичанка. Обе выписались из мотеля сегодня часов в девять утра.

— Обе вместе? — переспросил я. — Вы видели, как они уехали?

Управляющий отрицательно покачал головой.

— Нет, был занят все утро, мистер Холман. Помню только, что мисс Анджело вошла в офис и заплатила по счету. А потом попросила вызвать такси. Так я и сделал, конечно; затем мне пришлось устроить головомойку тому болвану, которого мы наняли следить за бассейном. На этой неделе постояльцы все время жаловались, что вода сильно попахивает хлоркой. Когда я вернулся в офис, девушки уже уехали.

— А вы, случайно, не в курсе, куда их отвез таксист?

— К сожалению, мисс Анджело не говорила, куда они собираются.

— Ну что ж, большое вам спасибо за помощь, — поблагодарил я.

— Надеюсь, с ними ничего не случится, — пробормотал швейцар.

— Хотелось бы на это надеяться, — кивнул я и направился к машине.

Я медленно ехал к своему престижному дому в Беверли-Хиллз просто потому, что, задумавшись, прокручивал в голове недавние разговоры. Вернулся я к себе часа в четыре, когда солнце еще нещадно палило, а вода в моем собственном бассейне за домом была словно парное молоко. Где-то через полчаса, когда я блаженствовал у воды со стаканом «Тома Коллинза», вдруг пронзительно зазвонил телефон. Я с трудом заставил себя подняться, вошел в дом и едва успел взять трубку на четвертом звонке.

— Мистер Холман? — Голос был женский, с отчетливым английским акцентом.

— Вы угадали, — неохотно откликнулся я.

— Меня просили кое-что вам передать, — решительно заявила женщина.

— Какой у вас прелестный, певучий голос и как вы божественно тянете гласные! — с восхищением заметил я.

— У меня нет времени слушать глупую болтовню, — холодно произнесла женщина. — Анна Фламини жива.

Она в полной безопасности и находится в таком месте, где ни Винсу Манатти, ни разным мелким проходимцам вроде вас до нее не добраться.

— Неужели я в самом деле такой?! — восторженно воскликнул я. — Мелкий проходимец, надо же?!

— Мисс Фламини пересмотрела свое обещание мистеру Манатти, данное под сильным нажимом, — продолжала женщина. — Сейчас ей необходимо побыть одной.

Анна вернется только после того, как примет какое-либо решение. Никак не раньше.

— Откуда вам все это известно? — поинтересовался я.

— Ну, скажем так, я близкая подруга мисс Фламини.

— Вы — Дафна Вудроу? — предположил я.

— Да, а разве это имеет какое-то значение? — удивилась она.

— Ответьте мне на один вопрос, — сказал я, — неужели же Анна Фламини крепко спала у себя в номере в мотеле, когда вы с Манатти резвились в его доме, в недавно снятом особняке?

— Вы что, рехнулись? — возмутилась женщина.

— Ваша реплика несерьезна и к делу не относится. — Я озадаченно хмыкнул. — Давайте-ка лучше я вас кое о чем спрошу. На чьей вы стороне?

Я слышал ее хриплое взволнованное дыхание. Прошла, наверное, минута.

— Уверяю вас, прошлой ночью меня не было и в помине в окрестностях дома мистера Манатти, — наконец с трудом проговорила женщина.

— А сестры у вас нет, случайно? Или, скажем, двойника? — лениво поинтересовался я. — Может, вам известна молодая особа, которая говорит словно с набитым ртом и называет себя Дафной Вудроу?

Громкий щелчок брошенной на рычаг трубки больно отозвался у меня в ухе. Я принес в дом свой стакан с напитком, — он стал уже теплым — и наполнил стакан заново. Не было смысла анализировать этот телефонный разговор. И без того было ясно, что я заварил изрядную кашу. Не прошло и десяти минут, как телефон зазвонил снова.